Вспоминается мне ранняя

Антоновские яблоки

Скачать книгу в формате:

Аннотация

Иван Алексеевич Бунин

. Вспоминается мне ранняя погожая осень. Август был с теплыми дождиками, как будто нарочно выпадавшими для сева, с дождиками в самую пору, в середине месяца, около праздника св. Лаврентия. А «осень и зима хороши живут, коли на Лаврентия вода тиха и дождик». Потом бабьим летом паутины много село на поля. Это тоже добрый знак: «Много тенетника на бабье лето — осень ядреная». Помню раннее, свежее, тихое утро. Помню большой, весь золотой, подсохший и поредевший сад, помню кленовые аллеи, тонкий аромат опавшей листвы и — запах антоновских яблок, запах меда и осенней свежести. Воздух так чист, точно его совсем нет, по всему саду раздаются голоса и скрип телег. Это тархане, мещане-садовники, наняли мужиков и насыпают яблоки, чтобы в ночь отправлять их в город, — непременно в ночь, когда так славно лежать на возу, смотреть в звездное небо, чувствовать запах дегтя в свежем воздухе и слушать, как осторожно поскрипывает в .

Отзывы

Популярные книги

• 68253
• 4

Hygge. Секрет датского счастья

• 35476
• 15
• 6

Мэделин Ру Приют Как-то в полночь, в час угрюмый, полный тягостною думой, Над старинными томам.

Приют

• 68943
• 3
• 13

Третья часть из цикла книг Ренсома Риггза, «Дом странных детей». Джейкоб, Эмма и пес Эддисон отправл.

Библиотека душ(ЛП)

• 31579
• 3
• 4

Книга «Путь художника» за 10 лет своего существования изменила жизни более миллиона людей, а именно.

Путь художника

• 30968
• 1

Джефф Вандермеер Аннигиляция Посвящается Энн 01: Проникновение Башню мы обнаружили случайно. .

Аннигиляция

• 31570
• 3
• 1

Луиза ХЕЙ КАК ИСЦЕЛИТЬ СВОЮ ЖИЗНЬ Мои некоторые мысли: 1. Мы несем 100-процентную ответственност.

Исцели свою жизнь

Приветствуем тебя, неведомый ценитель литературы. Если ты читаешь этот текст, то книга «Антоновские яблоки» Бунин Иван Алексеевич небезосновательно привлекла твое внимание. В процессе чтения появляются отдельные домыслы и догадки, но связать все воедино невозможно, и лишь в конце все становится и на свои места. Интрига настолько запутанна, что несмотря на встречающиеся подсказки невероятно сложно угадать дорогу, по которой пойдет сюжет. Обращает на себя внимание то, насколько текст легко рифмуется с современностью и не имеет оттенков прошлого или будущего, ведь он актуален во все времена. Мягкая ирония наряду с комическими ситуациями настолько гармонично вплетены в сюжет, что становятся неразрывной его частью. Чувствуется определенная особенность, попытка выйти за рамки основной идеи и внести ту неповторимость, благодаря которой появляется желание вернуться к прочитанному. Существенную роль в успешном, красочном и динамичном окружающем мире сыграли умело подобранные зрительные образы. Умеренное уделение внимания мелочам, создало довольно четкую картину, но и не лишило читателя места для его личного воображения. Благодаря уму, харизме, остроумию и благородности, моментально ощущаешь симпатию к главному герою и его спутнице. Просматривается актуальная во все времена идея превосходства добра над злом, света над тьмой с очевидной победой первого и поражением второго. Яркие пейзажи, необъятные горизонты и насыщенные цвета — все это усиливает глубину восприятия и будоражит воображение. «Антоновские яблоки» Бунин Иван Алексеевич читать бесплатно онлайн будет интересно не всем, но истинные фаны этого стиля останутся вполне довольны.

• Понравилось: 0
• В библиотеках: 0

Новинки

• 4

В гостях у дракона следует быть внимательным и осмотрительным. Потому что драконы хоть и мудрые, н.

Умей вертеться

В гостях у дракона следует быть внимательным и осмотрительным. Потому что драконы хоть и мудрые, н.

Изложение: Антоновские яблоки. И.А.Бунин

“. Вспоминается мне ранняя погожая осень. Август был с теплыми дождиками. Потом бабьим летом паутины много село на поля. Помню раннее, свежее, тихое утро. Помню большой, весь золотой, подсохший и поредевший сад, помню кленовые аллеи, тонкий аромат опавшей листвы и — запах антоновских яблок, запах меда и осенней свежести. Воздух так чист, точно его совсем нет. И прохладную тишину утра нарушает только сытое квохтанье дроздов на коралловых рябинах в чаще сада, голоса да гулкий стук ссыпаемых в меры и кадушки яблок. В поредевшем саду видна дорога к большому шалашу, усыпанная соломой”. Здесь живут мещане-садовники, снявшие сад в аренду. “В праздничные же дни около шалаша — целая ярмарка, и за деревьями поминутно мелькают красные уборы”. Все приходят за яблоками. Подходят мальчишки в белых замаш-ных рубашках и коротеньких порточках, с белыми раскрытыми головами. Идут по двое, по трое, мелко перебирая босыми ножками, и косятся на лохматую овчарку, привязанную к яблоне. Покупателей много, торговля идет бойко, и чахоточный мещанин в длинном сюртуке и рыжих сапогах — весел.

К ночи в погоду становится очень холодно и росисто. Темнеет. И вот еще запах: в саду — костер, и крепко тянет душистым дымом вишневых сучьев.

“»Ядреная антоновка — к веселому году». Деревенские дела хороши, если антоновка уродилась: значит, и хлеб уродился. Вспоминается мне урожайный год.

На ранней заре, когда еще кричат петухи и по-черному дымятся избы, распахнешь, бывало, окно в прохладный сад, наполненный лиловатым туманом, сквозь который ярко блестит кое-где утреннее солнце. и побежишь умываться на пруд. Мелкая листва почти вся облетела с прибрежных лозин, и сучья сквозят на бирюзовом небе. Вода под лозинами стала прозрачная, ледяная и как будто тяжелая”.

Автор описывает деревню и ее жителей, постройки, образ жизни. Читаем дальше:

“Крепостного права я не знал и не видел, но, помню, у тетки Анны Гера-симовны чувствовал его. Въедешь во двор и сразу ощутишь, что тут оно еще вполне живо. Усадьба — небольшая. Выделяется величиной или, лучше сказать, длиной только почерневшая людская, из которой выглядывают последние могикане дворового сословия — какие-то ветхие старики и старухи, дряхлый повар в отставке, похожий на Дон-Кихота. Все они, когда въезжаешь во двор, подтягиваются и низко-низко кланяются.

Войдешь в дом и прежде всего услышишь запах яблок, а потом уже другие: старой мебели красного дерева, сушеного липового цвета, который с июня лежит на окнах. В всех комнатах — в лакейской, в зале, в гости-ной — прохладно и сумрачно: это оттого, что дом окружен садом, а верхние стекла окон цветные: синие и лиловые. Всюду тишина и чистота, хотя, кажется, кресла, столы с инкрустациями и зеркала в узеньких и витых золотых рамах никогда не трогались с места. И вот слышится покашливанье: выходит тетка. Она небольшая, но тоже, как и все кругом, прочная. На плечах у нее накинута большая персидская шаль. ”

“С конца сентября наши сады и гумна пустели, погода, по обыкновению, круто менялась. Ветер по целым дням рвал и трепал деревья, дожди поливали их с утра до ночи. Иногда к вечеру между хмурыми низкими тучами пробивался на западе трепещущий золотистый свет низкого солнца; воздух делался чист и ясен, а солнечный свет ослепительно сверкал между листвою, между ветвями, которые живою сеткою двигались и волновались от ветра. Холодно и ярко сияло на севере над тяжелыми свинцовыми тучами жидкое голубое небо, а из-за этих туч медленно выплывали хребты снеговых гор-облаков. Наступала долгая, тревожная ночь. Из такой трепки сад выходил почти совсем обнаженным, засыпанным мокрыми листьями и каким-то притихшим, смирившимся. Но зато как красив он был, когда снова наступала ясная погода, прозрачные и холодные дни начала октября, прощальный праздник осени! Сохранившаяся листва будет висеть на деревьях уже до первых зазимков. Черный сад будет сквозить на холодном бирюзовом небе и покорно ждать зимы, пригреваясь в солнечном блеске”.

“Когда случалось проспать охоту, отдых был особенно приятен. Проснешься и долго лежишь в постели. Не спеша оденешься, побродишь по саду, найдешь в мокрой листве случайно забытое холодное и мокрое яблоко, и почему-то оно покажется необыкновенно вкусным, совсем не таким, как другие. Потом примешься за книги, — дедовские книги в толстых кожаных переплетах, с золотыми звездочками на сафьянных корешках. Славно пахнут эти, похожие на церковные требники книги своей пожелтевшей, толстой шершавой бумагой! Какой-то приятной кисловатой плесенью, старинными духами. Хороши и заметки на их полях, крупно и с круглыми мягкими росчерками сделанные гусиным пером. И невольно увлечешься и самой книгой. Это — «Дворянин-философ». рассказ о том, как «дворянин-философ, имея время и способность рассуждать, к чему разум человека возноситься может, получил некогда желание сочинить план света на пространном месте своего селения». ”

“Запах антоновских яблок исчезает из помещичьих усадеб. Эти дни были так недавно, а меж тем мне кажется, что с тех пор прошло чуть не целое столетие. Перемерли старики в Выселках, умерла Анна Герасимовна, застрелился Арсений Семеныч. Наступает царство мелкопоместных, обедневших до нищенства. Но хороша и эта нищенская мелкопоместная жизнь! Вот я вижу себя снова в деревне, глубокой оседью. Дни стоят синеватые, пасмурные. Утром я сажусь в седло и с одной собакой, с ружьем и с рогом уезжаю в.поле. Ветер звонит и гудит в дуло ружья, ветер крепко дует навстречу, иногда с сухим снегом. Целый день я скитаюсь по пустым равнинам. Голодный и прозябший, возвращаюсь я к сумеркам в усадьбу, и на душе становится так тепло и отрадно, когда замелькают огоньки Выселок и потянет из усадьбы запахом дыма, жилья. Иногда заедет какой-нибудь мелкопоместный сосед и надолго увезет меня к себе. Хороша и мелкопоместная жизнь!”